Для неопытного взгляда молодого воина могло показаться, что наступающих не остановит никто и ничего. Что могла сделать горстка рыцарей в помятых иссеченных доспехах против грозных, тяжелых ударов? Но они стояли, стояли из последних сил, потому, что знали, за что и для чего они сдерживают напор врага. Обороняющиеся рыцари не отступали и их упорное сопротивление было жестом отчаяния, но осознанным выбором человека, готово пожертвовать собой ради цели жизни. Молодой воин с интересом наблюдал за очередной Великой битвой адептов первородных начал: светлых и тёмных рыцарей. Руки молодого бойца давно сжимали молот и только желание разобраться и понять, почему и для чего эти сильные и достойные рыцари убивают друг друга, сдерживало его порыв ринутся в схватку на подмогу горстке отчаянно сопротивляющихся бойцов. Он наблюдал за боем из-за стены деревьев, плотным полукольцом окружавших поле боя. - Да, сегодня будет великая битва. Точнее сказать, очередная великая резня, - голос, раздавшийся сзади и справа заставил молодого бойца резко развернутся и вскинуть щит в отработанном защитном и давно вбитом в подкорку мозга жесте. Хоть движение его было и было резким, но без панической суетливости застигнутого врасплох. Это было движение воина, привыкшего реагировать на внезапную угрозу. Приподнятый щит должен был принять на себя первый удар, а занесенный молот давал понять нежданному гостю, что ответ не замедлит себя ждать. - Молодец, ты храбр и умел и, что удивительно для столь молодого бойца, сдержан. Я давно за тобой наблюдаю, с самого начала этой битвы. Голос говорившего был грубым, с хрипотцой, наверняка из за шрама, что протянулся от правого уха через горло к плечу. И это бы не единственный шрам на лице и руках говорившего. Крепкий доспех, вмятины и зазубрины на котором говорили, что он не раз спасал своего хозяина в бою, боевой молот и прислоненный к ноге щит говорили о том, что наблюдавший за битвой воин был ветераном. - Как ты думаешь, почему они до сих пор не отступают, не спасают свои жизни? Конечно, не все смогут уйти, но ведь кто-то наверняка спасется. Почему стоят посередине поля и умирают под ударами топоров? - Я не знаю. Может … может они просто не могут отступить? Не могут, потому что это будет не просто поражением в битве, а что-то большее? Отступив, они потеряют намного больше, чем жизнь. - Хмм … неужели ты думаешь, что если это так очевидно тебе, молодому безусому юнцу, то опытные предводители атакующих не понимают этого? - Я не знаю, - снова повторил молодой воин. Они настолько поглощены боем, что не замечают ничего вокруг. Видят обреченность в глазах врага и чуют, что поднажав еще немного, смогут окончательно сломить сопротивление горстки своих заклятых врагов. Я впервые вижу такую ярость и жажду сломить врага, втоптать его знамена в грязь. Откуда столько ненависти? - Эта ненависть обоюдна, мой юный друг. Смотри, сейчас ты всё увидишь и, надеюсь, поймешь. Нам пора, братья, - надев шлем он сделал первый шаг на поле боя, и за ним из-за деревьев стали выходить такие же закаленные боями воины. Среди них были и светлые и тёмные, но что- то объединяло их, делая не врагами, но союзниками и, возможно, даже братьями Быстро и согласованно они организовали плотный треугольный строй, острым углом направленный к центру битвы, и скорым шагом направились к сражающимся. На острие шел тот самый ветеран, что заговорил с молодым воином. Картина сражения стала стремительно меняться. Кто-то из задних рядов агрессоров заметил приближение новой силы и даже попытался организовать сопротивлении, но всё было напрасно. Как топор входит в древесину и раскалывает ее, так и эти воины, принадлежащие третей силе, рассекли битву на две неравных половины. С одной стороны были сильно потрёпанные, но не сломленные рыцари, которые были рады любой передышке, с другой, разъяренные воины, которые почувствовали, что у них хотят забрать победу. - Хватит, остановитесь, довольно агрессии! Сегодня больше не прольется кровь, - над поляной раздался знакомый могучий голос с хрипотцой. Молодой воин был удивлен, как легко ледяное спокойствие и уверенный голос, смогли погасить ярость битвы. Еще больше он был удивлен, когда непримиримые враги действительно опустили оружие. Сила, что вмешалась в противостояние извечных врагов, была истинно нейтральной. Молодой воин понял, что эти герои, которые так решительно развели по разные стороны сражающихся, хранили баланс. Они не позволили добить уже почти поверженного врага. Ведь в мире не может быть только один полюс силы. Не может весь мир погрузится во Тьму или быть поглощенным Светом. - У тебя наверняка много вопросов ко мне? – покрытый шрамами ветеран с хриплым голосом подошел к стоящему особняком юноше. - Да, у меня много вопросов. Кто вы? - Нас называют UnitedNeutrals, мы храним равновесия в мире, баланс сил. Среди нас есть бывшие светлые и тёмные, мы не делим людей на цвета и не гоним никого. К нам приходят только те, кто осознал, что в вечной битве склонностей не может быть победителей и побежденных. Два мировых начала вечны и непобедимы. - Так ты тот, кого называют нейтрал? И твои друзья тоже? - Они мои братья, и да, нас так называют. Мы сохраняем нейтралитет и храним баланс. Не даем одной силе одержать верх, потому что тогда мир изменится. Изменится настолько, что даже страшно представить. Молодой воин смотрел на улыбающегося ветерана и понял, что нашел друга и наставника. - Я хочу быть с вами, я хочу стать одним из UnitedNeutrals. - Как только я тебя увидел, я понял, что ты будешь с нами. Рад тебя приветствовать, брат. Пошли, я познакомлю тебя с остальными.
|
